Утренний кошмар в подвале / #37 / 2 место / evening2020

Ранним утром главный инженер ДЭЗ Иван Кулаков шёл на работу, привычно готовясь к решению технических проблем. Внезапно его мысли были прерваны испуганными криками:
– Убили! Украли! Нечистая! Шайтан!
Иван Антонович решительно свернул во двор дома номер семь и обнаружил кучку полуодетых людей, столпившихся у распахнутой двери подвала.

Это был маленький двор, островок, окруженный четырехэтажными ульями, в которых выросло не одно поколение. Завидя Кулакова, соседи на миг смолкли, а потом начали хором излагать факты, отчего нарисовалась футуристическая картина.
– Йосик убил, зарезал и задушил эфедру и мумию игипта, – тараторила Лукинишна, сползая в обморок.
– Белье украли! – голосила баба Рая.
– Йоську застрелили! – хрипел дед Пахом. – С лука… как Робин Худ.
– В подвале оборотень!
– Батюшку надо позвать, – бормотал, крестясь, Харитон. – Пущай изгоняет нечистую.
– Шайтана гнать – муллу зови, – встрял дворник Абдулло.
– Еще скажи Папу Римского!
– Йося сбрендил, – всхлипывала Шурочка.

– Молчать! – приказал Кулаков и быстро уточнил детали конфликта.
Итак, рано утром Йося, двадцати лет, начинающий художник, неожиданно выбросил в окно свою мамочку Эфедру Марковну. После спустился во двор, выхватил длинный узкий нож, вцепился в несчастную и утащил ее в подвал, распахнутый по случаю ремонта отопительной системы.
Самые мужественные из соседей, обуреваемые ужасом, негодованием и любопытством, рискнули робко ворваться следом. Чиркая зажигалкой, они обнаружили в темном углу бездыханную Эфедру, поперек которой лежало неизвестное тело в окровавленной тряпке. Рядом покоился Йося.
А в груди его торчала стрела.

Никто толком не мог объяснить трагедию. Самые рассудительные предположили, что Эфедра рехнулась, сиганула в окно и уползла в подвал для самопогребения. А в подвале сидел Робин Худ, застреливший из лука Йосю, который успел пырнуть разбойника ножом.

За долгие годы работы в ДЭЗе Кулаков научился четко мыслить в любых сложных ситуациях. Он задумчиво смерил взглядом окно злодейства, развел руками, словно хвастливый рыбак, осмотрел пересекающие двор бельевые веревки, прищурился на солнце, хмыкнул и отважно нырнул в подвал.
Публика притихла и сомкнула ряды.
С минуту царила тишина, потом раздался гневный крик, за ним стоны, мычание и то ли плач, то ли хрюканье.
– Нечистая! – пробормотал Абдулло и перекрестился.
– Муллу надо! – подхватил Харитон.
– Сталина! – добавила восставшая из обморока Лукинишна.
Разбежаться не успели.
На свет вышел Кулаков и объявил, что все подозреваемые задержаны и опрошены, а преступление реконструировано.

Суть в том, что художник Йося остро нуждался в натурщицах. Тратиться на них было грустно, поэтому он под честное слово и банку абрикосового варенья одолжил у друга Зосика секс-куклу, обязуясь не использовать ее в грязных целях.
Когда рано утром маман Эфедра отправилась на рынок за телятиной, Йося надул виниловую даму, облек ее в мамину блузку и цветастую юбку, украсил маминым же париком, усадил возле распахнутого окна и принялся писать натуру.
Стук в дверь вызвал у него смятение, граничащее с паникой при пожаре. Он не был готов объясняться с неожиданно вернувшейся мамой. Йося заметался, как мышь, и в истерике чувств выбросил в окно несостоявшуюся натурщицу. Следом уронил кисть, которая в полете соприкоснулась с вывешенной на первом этаже простыней, прочертив на оной малиновый след метеорита.

Оказалось, пришла соседка Шурочка за термометром.
Оттолкнув Шуру, Йося в ужасе ринулся вниз, сорвал испачканную простыню, схватил кисть, схватил куклу и уволок все это в подвал. Думал, никто не увидит.

Накануне сантехник Сомов менял трубы в подвале. Дед Пахом поднес работничку свекольного самогону. И себя не обделил. Где стаканчик, там и второй. Сомов опьянел и выключился.
Утром паникующий Йося споткнулся в полутьме о Сомова и выронил куклу. Впопыхах нащупав туловище сантехника, Йося набросил на него простыню и начал паковать. Обнаружив вместо куклы благоухающее тело, Йося слетел с катушек и упал рядом, прижав к груди любимую кисть, как умирающий викинг прижимает к себе меч.

Пока народ переваривал фабулу драмы, из подвала выползла процессия: пунцовый Йося, резиновая женщина и Сомов в простыне, словно римский патриций.
Тут во двор вплыла пышная Эфедра с полными сумками.
– Моя юбка! – взревела она.
– Моя простыня! – завопила баба Рая и вырвала метлу Абдулло.
Йося уронил куклу и бросился наутек.

– Слышь, Антоныч, – спросил Харитон, – как ты умудрился распутать эту хрень?
Кулаков пожал плечами.
– Первое, самое главное. У вашего Йоси не хватило бы сил швырнуть в окно семь пудов, а потом перетащить их в подвал. Второе. Дом без капремонта – рама вылетела бы. Третье. В полутьме трудно не перепутать кровь с краской на простыне, разглядеть парик или кисть, которую вы принимали за нож и стрелу.
Соседи переглянулись.
– Четвертое. Сомов сегодня получит выговор.
Дед Пахом потупился.
– Пятое. Тема закрыта!

– Круто! – восхитилось общество.
– Да ерунда, – вздохнул Кулаков. – Вот выбить фонды на трубы или разобраться с индексацией тарифов ЖКХ – действительно талант нужен!