Чаклун / #27 / manity

Я лежу и смотрю в потолок. Лунный свет лег на потолок косым прямоугольником, пятно расчерчено тонкими линиями, видимо, луна пробивается ко мне сквозь решетку. Но не это самое страшное.

Пытаюсь шевельнуться и не могу. Тело туго спеленала какая-то сила, впрочем, я знаю эту силу, сила темного лорда Парона. Память подсказывает, что именно Парон схватил меня.

Вновь пытаюсь пошевелиться, но не могу двинуть ни рукой, ни ногой, ужас надвигается смертельным холодом, становится трудно дышать.

«Только не паникуй, нельзя терять контроль».

Делаю несколько глубоких вдохов и пытаюсь отвлечься на пятно света.

«Так, я в замке Парона, какое-то заклинание сковало меня, но какое?»

Скашиваю глаза, чтобы разглядеть свое тело, глаза уже немного привыкли к темноте. Я покрыт чем-то белым, будто внутри кокона, кажется, местами видны более яркие белые полосы.

«Ну конечно! Как я сразу не понял!»

Заклинание бочкаря – вот что держит меня. Это заклинание накрывает жертву энергетическим покрывалом и стягивает полосами силы, как бочку обручами.
Теперь все понятно, но если это так, то плохо дело. Чувствую, как ужас вновь шевелится внизу живота, с виска скатывается капля холодного пота. Раз я скован заклинанием бочкаря, значит, мне не дожить до утра. Каждый час полосы энергии будут все сильнее сжиматься.

«Только не паниковать!!! Паникой себе не поможешь, а чем поможешь?»

Лихорадочно вспоминаю все известные заклинания: приворот, заклятье столбняка, наговор от зубной боли… нет, все не то. Эх, если бы иметь волшебную палочку, от бессилия хочется плакать и выть. Рот наполняется соленым вкусом крови. От отчаяния я прикусил губу. Голова гудит, от напряжения пульсируют вены, перед глазами мелькают сотни картин, слышатся тысячи слов и вдруг, словно вспышка света, приходит ответ: «Мадаза! Заклинание, снимающее любые оковы, его надо лишь правильно использовать.

«Если б я был волшебником, то давно бы освободился, впрочем, тогда я бы не оказался в этом положении. Увы, я всего лишь чаклун и до настоящей магии мне далеко, а если не выбраться отсюда, то… нельзя отвлекаться. Сосредоточься!»

Собираюсь с силами, чувствую, как напрягается каждая клеточка моего организма, шепчу заветные слова:

– Мадаза исхаза белхаза!

Пробую шевельнуться, увы, тело по-прежнему сковано. Я готов расплакаться и рассмеяться одновременно. Может бросить все, сдаться, отключиться, потерять сознание, умереть? Нет! Нельзя. Ведь ты чаклун, кстати, что это значит? Помню лишь, что это почти волшебник, или ученик, или кандидат, но точно не простой смертный».
Делаю еще три глубоких вдоха, сознание просветляется, можно продолжать.

– Мадаза исхаза белхаза! – твержу слова все громче и громче.

Тело покрывается испариной, дыхание вырывается с присвистом, перед глазами мелькают мушки.

– Мадаза исхаза белхаза! – почти кричу в темноту.

Вдруг чувствую, что путы ослабели. Заклинание работает, нужно стараться. Твержу заклинание, как заведенный, кроме этих слов больше ничего не существует. В какой-то момент одна рука освободилась, секунды, и последние путы сброшены. Я свободен! Скорее поднимаюсь. Все-таки я великий чаклун, и все-таки я стану волшебником!
Глаза привыкли к темноте так, что можно видеть стены. Теперь нужно магией отворить дверь, но это легче, чем освободиться от заклинания бочкаря, лишь бы хватило сил справиться со стражем. Ритмично притоптывая ногой, начинаю петь: «Раскройте все двери». Мой голос с каждым куплетом набирает силу и уже звучит, словно раскаты грома. Дверь открывается. В тусклом свечении появляется белая фигура, это страж.

Я вжимаюсь в стену, дыхание почти останавливается, тело напрягается, как у хищника перед прыжком. Страж медленно идет, на поясе болтается заветная волшебная палочка. Как только он проходит мимо, кидаюсь на него со спины и хватаю волшебную палочку. Страж поворачивается ко мне лицом, но поздно, из волшебной палочки уже вылетает сноп искр, я направляю палочку ему в грудь. Страж дергается, охает и падает вниз. Готово!

Никто и ничто не удержит меня, даже темный лорд не остановит!

Обыскиваю стража и нахожу связку ключей. Ключи пригодятся. Сжимая связку ключей в одной руке, а волшебную палочку в другой, осторожно выглядываю из камеры.
Коридор слабо совещен и тих, вокруг никого. Осторожно крадусь по коридору, сворачиваю налево, затем направо, снова налево, похоже, заблудился.
«Куда идти? Где спасительный выход??» Поднимаю волшебную палочку, у ее кончика с треском пробегают голубые искры, и тут на противоположной стене медленно проявляется картина. Подхожу ближе, кажется, это карта. Но почему карта называется: «План»? Чей план? Однако некогда разбираться, нужно торопиться, всевидящее око темного лорда Парона, наверняка, обнаружит побег.

«Быстрее, быстрее…» – мысленно подгоняю самого себя.

Мимо проносятся двери камер, за каждой узники. Я останавливаюсь. «Могу ли я бросить их, не должен ли я освободить всех, а не только себя?» Из-за двери напротив, донесся то ли стон, то ли плач. Осторожно, на цыпочках, подхожу к двери и заглядываю в глазок. Внутри томится фея. Молодая, волосы растрепаны, прикрытая саваном она ходит по камере и плачет, или смеется? Сложно понять. «Спасу хотя бы ее!» На душе становится светлее.

Вот и пригодилась связка ключей, беру первый попавшийся, вставляю в замок – не поворачивается. Беру следующий. Руки трясутся, по лицу стекают капли пота, я тороплюсь, и это только мешает. Наконец очередной ключ вдруг повернулся, замок щелкнул и дверь открылась. Распахиваю дверь и машу фее рукой.

– Идем, скорее!

Фея замирает, разглядывает меня, и внезапно хохочет громко и звонко.

– Тише! – прикладываю палец к губам.

Но поздно. Коридор заполняется ярким светом, со всех сторон слышится топот ног, и я понимаю, что темный лорд нашел меня.
Стражи окружают, кто-то выбивает из рук волшебную палочку, какая-то мощная сила выкручивает руки, и я вижу серые грязные плитки пола.

– Уведите его, – надо мной звучит властный голос.
– Не-е-ет! – кричу я так, что воздух обжигает легкие. – Вам не удержать меня, я освобожусь, я обращу Парона в пепел. Я разрушу все чары темного лорда. Я, Чаклун!
Но толпа стражей уводит меня, заламывая руки за спину, и сквозь слезы ярости, я вижу, как плывут подо мной серые плитки пола.

***
– Что за чаклун? Откуда это взялось, как вы думаете, профессор?

Два человека в белых халатах стояли посреди коридора и наблюдали, как беснующегося больного уводили санитары.
Профессор, Игорь Максимович Парон, задумчиво чесал подбородок:

– Меня больше интересует, как он сумел освободиться из смирительной рубашки. Честное слово, Андрей Геннадьевич, иногда мне кажется, что наши пациенты и впрямь обладают волшебной силой.

Андрей Геннадьевич поморщился:

– Ерунда, глупая случайность, стечение обстоятельств или человеческий фактор. Наша с вами недоработка. И потом, разве мы не для того работаем, чтобы все волшебники, супергерои, феи и прочие неуправляемые личности оставались внутри, а нормальные послушные люди снаружи?

– Вы правы, – профессор вздохнул, – ладно, идемте, нужно еще составить акт.

И они пошли туда, куда минуту назад увели несчастного чаклуна.